Д`Артаньян, Гвардеец Кардинала. Книга 2 - Александр Бушков

– Будьте предельно осторожны, господа. Дело можетоказаться смертельно опасным. О вашей поездке никто не знает… но окончательнобыть уверенным в сохранении полной тайны невозможно. Без сомнения, королева ужевстревожена. Она попытается послать к Бекингэму гонцов – это первое, что придетв голову любому в ее положении. Перехватить этих гонцов всех до одного – моязабота. А ваша задача – привезти подвески. И, повторяю, друзья мои, –осторожность, осторожность и еще раз осторожность! В некоторых отношениях вашамиссия даже более опасна, чем военный поход. По крайней мере, на войне имеютсячетко обозначенные боевые порядки, и вы открыто отвечаете ударом на удар… Здесьже для вас главное – не победить противника, не ответить на его удар, адоставить подвески в целости и сохранности, не опоздав к назначенному дню,иначе все усилия пойдут прахом. Бекингэм – некоронованный владыка Англии, еслион обо всем узнает и решит вам помешать, он сможет распоряжаться на этомтуманном острове, словно сам король… Да и во Франции, на обратном пути, выможете столкнуться с неожиданностями. Я ничего еще не знаю точно, нопредпочитаю заранее предполагать самый худший оборот дела. Если так ипроизойдет, человек заранее готов к худшему и не потеряет времени даром, а еслистрахи окажутся преувеличенными – что ж, тем лучше… Вам все понятно, господа? Втаком случае отправляйтесь по домам и собирайтесь в дорогу втайне от всех. Не ввязыватьсяв поединки, даже если вас сбежится оскорблять весь Париж! Ясно вам? Вы с этойминуты не принадлежите себе. Если вопросов все же будет не избежать, придумайтечто-нибудь убедительное – едете к родственникам в провинцию, отправляетесьпокупать лошадей, приглашены в гости живущими вдалеке от Парижа друзьями…Хлопоты о наследстве, роман с замужней дамой… Все, что вам на ум взбредет. Лишьбы никому и в голову не пришло, что вы уезжаете по моему поручению, что выуезжаете в Англию… – И лицо кардинала вновь стало суровым, а его взглядпо-настоящему ледяным. – Только победа, господа! Только победа…

– Сударь, – осторожно сказал Планше, принимая отхозяина красный плащ. – Что-то у вас лицо печальное… Вы, часом, не попалили в немилость к кардиналу?

– С чего ты взял? – устало спросил гасконец.

– У нас же, у слуг, тоже есть глаза и уши… Мы-тослышали, как в том доме палили из пистолета… Ясно было, что не получилось у васчто-то, и его высокопреосвященство мог разгневаться…

– Ну, не все так мрачно… – сказал д’Артаньян ирешительно распорядился: – Планше, собирайся в дорогу. Вычисти мою шпагу,проверь пистолеты и свой мушкет… В общем, все, как в прошлый раз. Мы уезжаем срассветом.

– Опять в Нидерланды, сударь?

– На сей раз в Англию, – сказал д’Артаньян,понизив на всякий случай голос чуть ли не до шепота. – Но не проболтайсясмотри…

Он невольно окинул комнату быстрым взглядом. Стены здесьбыли солидные, сложенные из камня, не то что перегородки в доме на улицеВожирар, которые без труда можно проткнуть кинжалом, после чего смотреть ислушать, сколько душеньке угодно. И под дверями никто вроде бы не подслушивает– его комнату отделяла от коридора небольшая прихожая, куда никто не мог прокрастьсянезамеченным. Но все же он повторил тихонько:

– Не болтай, смотри у меня! За дело, Планше, за дело… Ине забудь сходить в конюшню, посмотреть лошадей – подковы проверь, спины и всепрочее… Живо!

Планше вышел, не выказав ни малейших признаков удивления, –за время службы у гасконца, пусть и не особенно долгое, он уже успел привыкнутьк самым неожиданным поворотам судьбы и непредсказуемым сюрпризам…

И почти сразу же в дверь осторожно, почтительно постучали.Вошла служанка и, теребя фартук по свойственной простолюдинкам привычке,сообщила:

– Хозяйка просит вашу милость пожаловать для важногоразговора прямо сейчас, если можете…

– Хозяйка? – поднял брови д’Артаньян. – А чтоей нужно?

– Не знаю, ваша милость, мы люди маленькие… Просилапожаловать, говорит, вы ее обяжете до чрезвычайности… – Она оглянулась идоверительно прошептала, подобно многим своим товаркам, питая явную слабость кблестящим гвардейцам независимо от того, к какой роте они принадлежали: –Хозяйка, я вам скажу по секрету, сама не своя, чего-то стряслось у нее, плачети плачет… Хозяин три дня как уехал неизвестно куда, и она насквозьрасстроенная…

Д’Артаньян задумчиво почесал в затылке. После известныхсобытий красотка Констанция демонстративно его игнорировала – в тех редкихслучаях, когда им удавалось столкнуться лицом к лицу, проскальзывала мимо сзадранным носиком и выражением явной неприязни. Любопытно, что же так резкопеременилось в одночасье? Как бы там ни было, следует принять приглашение.Во-первых, до ужаса любопытно, что ей теперь понадобилось, а во-вторых, если онне пойдет, еще решит, чего доброго, что он испугался или совесть у негонечиста…

– Передай, что я сейчас поднимусь, – сказал он безколебаний.

Служанка, игриво вильнув взглядом и явно разочарованная тем,что не последовало ни расхожих комплиментов, ни заигрываний, вышла. Чуточкуподумав, д’Артаньян все же не стал снимать шпагу – неловко, конечно, идтивооруженным даже не к хозяину, а к хозяйке дома, но береженого бог бережет. Онуспел уже убедиться, что его враги в средствах не церемонятся…

За окнами уже смеркалось, и на крутой лестнице былотемновато, но убийцы там, безусловно, не смогли бы укрыться незаметно. Да и вхозяйской гостиной им просто-напросто негде было бы спрятаться – д’Артаньянмоментально в этом убедился, окинув комнату сторожким взглядом.

Констанция порывисто подалась ему навстречу:

– Как хорошо, что вы все-таки пришли! Благодарю вас…

– Гвардеец на призыв очаровательной женщины всегдаоткликнется, – сказал д’Артаньян выжидательно, не сводя с нее глаз.

– Но вы ведь, наверное, думаете, что я – ваш враг…

– Помилуйте, Констанция, с чего вы взяли? – пожалон плечами.

У нее был печальный и растерянный вид, в огромных прекрасныхглазах стояли слезы, одежда в некотором беспорядке – корсаж зашнурованнебрежно, обрамлявшие вырез платья кружева помяты, манжеты не застегнуты. Онаопределенно пребывала в самых расстроенных чувствах, но даже в таком состояниибыла, надо признать, чертовски соблазнительна, так что гасконец, и до тоговзиравший на нее отнюдь не равнодушно, и на этот раз откровенно залюбовался.Потом, правда, вспомнил обо всех странностях, связанных с этой красавицей. Идовольно холодно спросил:

– Что у вас случилось?

– Посмотрите, нас не подслушивают?

«Многообещающее начало», – подумал д’Артаньян, но сговорчивоподкрался к двери на цыпочках и, прислушавшись, решительно мотнул головой:

– Нет, не похоже. Она ушла.

– Ну да, я ее отпустила, но с герцогиней никогданеизвестно, у нее повсюду шпионы…